23 апреля 2022, 09:01Почетный реставратор Москвы Павел Котельников — о профессии, признании и своих главных проектах
Фото Е. Самарина. Mos.ru
Павел Котельников занимается реставрацией памятников из художественного металла уже более трех десятков лет — из-под его заботливых рук вышли многие произведения монументального, архитектурного и декоративно-прикладного искусства.
Работа по сохранению и восстановлению памятников архитектуры в Москве ведется постоянно. В городе насчитывается более 8,5 тысячи объектов культурного наследия, а столичная программа реставрации — крупнейшая в мире. Ежегодно в Москве чествуют лучших реставраторов. Главную профессиональную награду получают те, кто внес большой вклад в сохранение объектов культурного наследия города.
В этом году звание «Почетный реставратор города Москвы» присвоено трем специалистам, в том числе Павлу Котельникову. За 32 года своего профессионального стажа он реализовал многие проекты как в России, так и за рубежом. В столице он реставрировал объекты монументального искусства на ВДНХ, а также восстанавливал найденный на территории Кремля клад и участвовал в реставрации памятника Александру Пушкину.
Сегодня в работе у Павла Котельникова еще один знаменитый памятник — Минину и Пожарскому, а также убранство иконостаса Смоленского собора Новодевичьего монастыря.
О своей профессии и самых значимых проектах почетный реставратор города Москвы рассказал mos.ru.
— Как вы пришли в профессию? Почему решили заниматься именно реставрацией?
— С 15 лет я стал интересоваться художественным металлом. Мне нравилось работать с этим материалом в разных техниках. Сначала я окончил Абрамцевское художественно-промышленное училище имени В.М. Васнецова как художник по металлу. Немного поработал ювелиром, отслужил в армии, а когда вернулся, попал на работу в Звенигородский музей. Просто быть художником уже не хотел, а познакомившись с реставрацией, понял, что это мое. Меня пригласили на стажировку во Всесоюзный научно-исследовательский институт реставрации (сейчас — Государственный научно-исследовательский институт реставрации), где я и остался.
Моим первым объектом монументально-архитектурного искусства стал московский фонтан Витали, который расположен на Театральной площади. Затем были Магдебургские ворота в Софийском соборе Великого Новгорода и другие работы. Последние годы я в основном занимаюсь скульптурами, но не оставляю работу и с музейным металлом — это обычно предметы декоративно-прикладного искусства.
Осознание себя в профессии приходит с опытом. Если вначале ты делаешь упор на умения и технологии, то с годами важным становится понимание особенностей памятника. Реставратору приходится знать химию и физику металлов, историю, культуру. Это пересечение очень многих наук. Нужно быть немного искусствоведом, немного художником и в то же время ремесленником. Самое тяжелое, особенно поначалу, следовать правилу: реставратор не имеет права сделать лучше, чем сделал автор.
— Вы работали в разных городах и странах, чем отличается работа реставратора в Москве?
— В Москве большое многообразие объектов для реставрации и работы проводят очень масштабные. Сам процесс ухода за памятником здесь хорошо структурирован: есть Департамент культурного наследия и ГКУ «Мосреставрация», в столице сосредоточены большие музеи и много специалистов в сфере реставрации.
— Какие московские объекты вы считаете самыми значимыми для себя?
— Моя первая большая работа — фонтан скульптора Витали, который находится между гостиницами «Метрополь» и «Москва». До середины 1990-х годов его не реставрировали, но нам удалось полностью привести его в порядок.
Интересной была и задача отреставрировать четыре скульптуры из медного листа на крыше центрального павильона ВДНХ. Их не обслуживали более 60 лет с момента установки из-за очень сложного доступа. Непростой оказалась реставрация 12-метровой скульптуры «Строители коммунизма», которая нависает над фасадом высотки на Котельнической набережной.
Запомнилась и работа с комплексом «Земля» и «Вода» разработки Веры Мухиной, который находится за центральной ареной «Лужников». Памятник из цинкового сплава был сильно разрушен, и нам нужно было убрать многочисленные наслоения, реконструировать недостающие детали и восстановить авторскую задумку. На мой взгляд, мы с этим справились.
— Расскажите о реставрации кладов XIII века, найденных в Кремле. Что удалось восстановить и где их можно увидеть?
— Серебряные украшения — медальоны и бусины, перстни, браслеты, — зарытые в землю при нашествии татаро-монголов, были найдены в 1988 году. При поступлении на реставрацию форма предметов была скрыта под слоем почвенных и коррозионных наслоений, так как металл находился в земле 700 лет. Археологические находки сложны тем, что в начале работы мы можем только предполагать, что нас ждет впереди. Я участвовал в реставрации на протяжении 10 лет. Самым удивительным был тот факт, что найденные медальоны и бусины оказались вызолочены. По мере работы с ними открывалась завеса прекрасного — случай, когда от соприкосновения с далекой эпохой реставратор получает еще и эстетическое удовлетворение. Сейчас клад выставлен в постоянной экспозиции Оружейной палаты.
В музеях Кремля есть еще одна наша работа — колыбель Александра I. Это подарок Екатерины II на рождение внука. Тульские мастера сделали ее в модной тогда технике алмазной грани, когда прекрасно отполированные стальные шарики имитируют алмазы.
— В чем особенности работы реставратора с металлом? Как этот материал подвержен изменениям и как его восстанавливают?
— С одной стороны, металл — очень пластичный материал, с другой — у него есть жесткость и твердость. Для скульптур и монументов чаще используют медные сплавы, для декоративных ограждений — литье из чугуна и ковку из стали. При нагреве сталь позволяет делать из нее самые разные формы и кружева.
Важная особенность металла была замечена еще в древние времена: на поверхности скульптур из медных сплавов с годами образуется пленка — патина. Она многоцветна и дает очень красивую фактуру. Благодаря ей внешнее восприятие памятника со временем меняется, и авторы всегда этим пользовались. К сожалению, в современной городской культуре не все понимают свойства патины. Часто приходится объяснять, что это не краска, а тонкий слой минерала, выполняющий защитную и эстетическую функцию.
Патина всегда уникальна. Есть, например, два памятника Гоголю — работы Николая Томского на Гоголевском бульваре и Николая Андреева в сквере перед домом писателя. Оба они из бронзы, но патина, сформировавшаяся в силу разных обстоятельств, делает облик каждого неповторимым.
— Вы автор многих методик по реставрации и сохранению памятников монументального искусства. Расскажите о современных способах продления их жизни.
— Технологии реставрации сильно изменились с середины прошлого века. Раньше бронзовые памятники очищали практически до металла и перепатинировали, то есть искусственно наращивали патину. Со временем специалисты пришли к тому, что достаточно профилактических мер, а за патиной, как и за памятником, необходимо ухаживать.
Отношение стало более бережным не только у нас в стране, но и во всем мире. Кроме того, нам стали помогать современные методы исследования, благодаря которым мы можем лучше понимать изначальную задумку автора.
— Расскажите, над чем вы работаете сейчас?
— Сегодня у нас в отделе научной реставрации произведений из металла ФГБНИУ «Государственный научно-исследовательский институт реставрации» идет реставрация окладов из иконостаса Смоленского собора Новодевичьего монастыря. Мы выполняем свою обычную работу: расчистку, восполнение утрат, стабилизацию, консервацию, чтобы в дальнейшем это радовало людей. Результат можно будет увидеть после окончания реставрации всего монастыря.
Еще одна интересная работа — памятник Минину и Пожарскому. Он проходит свою первую комплексную реставрацию: мы устраняем «доделки» нескольких периодов, сколы, трещины, а также дефекты литья. Также удаляем с барельефа композиции разновременные наслоения: тонировки, потеки и техногенные корки, которые образуются в любой городской среде.
Конечно, отдельное внимание уделяем работе с патиной, чтобы вернуть монументу оригинальную красоту. Полностью памятник будет готов к концу этого года, как и было запланировано.
— Что для вас значит звание «Почетный реставратор города Москвы»?
— Я не ожидал получить его, но не буду скрывать, мне приятно, что мою работу оценило именно профессиональное сообщество.
